Нарушение авторских прав...и маховик судебной "дробилки"

 

Приговором Щербинского районного суда г.Москвы от 24 мая 2017 года ( дело №1-0012/17, судья Клименко О.М.) С. А.А.  осужден за продажу  семи  компьютерных дисков с программным обеспечением сотрудникам полиции   к одному году лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.

 Шесть из семи компьютерных дисков были приобретены по «просьбе» сотрудников полиции, т.е. фактически в результате провокации.

 На момент осуждения С. А.А. не судим, работал в Москве  по трудовому договору, на его иждивении находилась жена с годовалым ребенком, которая после его осуждения практически осталась без средств к существованию, поскольку находится в отпуске по уходу за ребенком.

 

С. А.А. вину не признал, ссылаясь на провокационные действия сотрудника полиции.

Деньги, запрошенные «правообладателем» ( порядка 2.5 млн. рублей),  не возместил.

 

 2.

Из воспоминаний «старшего» поколения:

«...после войны женщину, укравшую семь колосков с колхозного поля…  осудили на семь лет лишения свободы – год за колосок…»

 Это мне известно из рассказов моего деда - участника ВОВ, причем все из его поколения твердили это как мантру, хотя, конечно, ни фамилии осужденной, ни суда назвать не могли.

Соответственно, возникает вопрос :

 Насколько «очеловечилось» современное российское правосудие по отношению к временам «сталинского террора», если :

- тогда за семь колосков дали семь лет;

- сегодня за семь дисков - один год?

Собственно арифметика несложная, поэтому данный вопрос был адресован Президенту РФ в электронном виде во время его "прямой" линии, однако ответ так и не получен.

 3

Еще до проведения гласного ОРМ «контрольная закупка» 27.06.16г. во всех рапортах сотрудников  УВД ТиНАО г.Москвы фигурировал факт "распространения" диагностического оборудования  на сумму свыше одного миллиона рублей.

Это свидетельствовало о намерении сотрудников полиции изначально приобрести «контрафактной» продукции на сумму свыше одного миллиона рублей для искусственного создания обстоятельств, позволявших бы квалифицировать действия по более тяжкому составу преступления – п. «в» ч.3 ст.146 УК РФ.

С 07 по 27 июня 2016 года  сотрудник полиции Чижиков звонил С. А.А. шесть раз:

- 07 июня 2016 года в 10-48;

- 08 июня 2016 года в 12-03;

- 14 июня 2016 года в 12-56;

- 21 июня 2016 года в 17-30;

- 23 июня 2016 года в 17-47.

(Распечатка  телефонных соединений между абонентами, использующих абонентские номера 8-905-775-06-06 (С.) и 8-926-782-32-44 (Чижиков) – Т.2 л.д.224)

Также в адрес С.  сотрудником полиции неоднократно направлялись СМС-сообщения с предложением продажи програмного обепечения.                                                                       ( Т.2 л.д.225-228)

Согласно п. 2 ст. 6 Федерального закона от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", "проверочная закупка" предусмотрена как один из видов оперативно-розыскных мероприятий, проводимых при осуществлении оперативно-розыскной деятельности.

В соответствии со ст. 7 указанного Закона основаниями проведения оперативно-розыскных мероприятий являются: наличие возбужденного уголовного дела; ставшие известными органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела; розыск лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также розыск без вести пропавших; события и действия, создающие угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации.

Вопреки задачам оперативно-розыскной деятельности, после того как 08 июня 2016 года сотрудники правоохранительных органов выявили факт продажи С.А.А. контрафактной продукции, они не пресекли его действия, а вновь 27 июня 2016 года провели однотипное оперативно-розыскное мероприятие в отношении уже известного им лица.

При этом действия оперативных сотрудников, связанные с дальнейшим проведением оперативно-розыскных мероприятий, не вызывались необходимостью, поскольку, как видно из материалов дела, проверочная закупка 27 июня 2016 года проводились вновь в отношении того же лица – С. А.А. и только  с целью документирования незаконной деятельности этого лица.

(Данная аргументация воспроизводит позицию Верховного Суда РФ, изложенную в Определении ВС РФ от 18 декабря 2013 г. N 50-Д13-88).

 

4.

16 марта 2017 года в судебном заседании Щербинского районного суда г.Москвы представитель государственного обвинения, перед последним словом подсудимого , грубо нарушая его  права , обратился с ходатайством к судье Клименко О.М. о возобновлении предварительного следствия и допросе свидетеля Овечкина Е.А.,  а также экспертов.

Сложившуюся ситуацию с возобновлением судебного следствия по  основаниям, не предусмотренным ст.294 УПК РФ, невозможно  расценить иначе,

как стремлением суда с помощью так называемого ходатайства государственного обвинителя о «возобновлении» судебного следствия «нивелировать» затянувшийся срок, прошедший с даты судебных прений 20 декабря 2016 года  до последнего слова подсудимого  16 марта 2017 года -  т.е. по истечении  трех месяцев с даты завершения судебных прений.

Данная «комбинация» была разыграна,  чтобы подобным образом избежать какой-либо ответственности за волокиту при постановлении приговора

Ни на какие новые доказательства участники процесса   в ходе выступлений в прениях не ссылались, следовательно,  оснований для возобновления судебного следствия в порядке ст.294 УПК РФ не имелось.

 

В связи с  незаконным возобновлением судебного следствия  16 марта 2017 года (спустя три месяца после выступлений участников процесса в судебных прениях),

адвокатом Мошкиным М.И. было подано заявление на имя судьи Клименко О.М.  об отказе от участия в повторных судебных прениях  (  после получения  заключения Совета АПМО о возможности совершения данных действий при наличии согласия подзащитного).

При этом было представлено соответствующее заключение Совета адвокатской палаты Московской области.

С.А.А. также отказался от выступления с последним словом по тем  же основаниям – наличия грубых нарушения уголовно-процессуального законодательства, которые делают бессмысленным   доведение своей позиции до суда.

Кроме того, незаконное возобновление судебного следствие влечет недопустимость доказательств, полученных после его возобновления, вследствие чего остается неизменной  ранее изложенная позиция защиты, изложенная и представленная в письменном виде в судебном заседании 20 декабря 2016 года.

В нарушение требований ст.51 УПК РФ, игнорируя правовую позицию, изложенную в п.п.12,13 Постановления Пленума ВС РФ №29 от 30.06.2015г. «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве»,

 

судом первой инстанции было осуществлено назначение защитника в порядке ст.51 УПК  РФ.  При этом защитник по соглашению отведен не был.

 

Судьей Клименко О.М. было фактически сфальсифицировано обращение в Президиум МГКА об обеспечении защитника в порядке ст.51 УПК РФ в связи с отказом адвоката Мошкина М.И. от участия в прениях, поскольку согласно ответа председателя МГКА А.В.Живиной от 11.07.17г. за №176 такого письма из Щербинского районного суда  г.Москвы не поступало.

В деле также отсутствуют сведения о направлении судьей Клименко О.М. подобного обращения в МГКА.

Сделано это было для того, чтобы возложить ответственность на МГКА за выделение защитника по назначению при участии в деле защитника по соглашению:

суд, дескать здесь ни при чем, в Московскую городскую коллегию адвокатов  направили запрос, они, будучи извещенными об участии адвоката по соглашению, сами же направили адвоката по назначению.

Вместе с тем, о наличии адвоката по соглашению не были поставлены в известность ни МГКА, ни адвокатская контора №24, которая направила своего адвоката по назначению.

В результате, в суде против назначения защитника в порядке ст.51 УПК РФ возражали:

- подсудимый С. А.А.;

- защитник С.А.А. по соглашению – адвокат Мошкин М.И.;

- сам защитник по назначению – адвокат Рыжов, который  заранее не был поставлен в известность  судом о наличии защитника по соглашению.

В результате сложилась ситуация, когда подсудимый и его защитник по соглашению «взирали» на выступление в прениях защитника по назначению, которое осуществлялось вопреки воле и интересов подсудимого.

 

Итог: 

Приговор Щербинского районного суда г.Москвы от 24 мая 2017 года, которым С.А.А.  был осужден по п. «в» ч.3 ст.146 УК РФ к одному году лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима, изменен судебной коллегией по уголовным делам Московского городского суда от 28 июля 2017 года - наказание было назначено условно, в тот же день С.А.А. покинул "Бутырку", вернувшись к семье.

В настоящее время судебные акты обажлуются в кассационном порядке.